«Чарльз» с триумфом вернулся на Мадагаскар. А в июне 1708 года туда же пожаловало индийское торговое судно «Грэйхаунд». Индусы пронюхали о богатой добыче с Красного моря и намеревались сменять на них свои запасы ликера. Начался оживленный торг. В самый разгар этого увлекательного действа в порту возник еще один корабль, на сей раз английский. Корабль назывался «Нептун». Примечательная деталь: на «Нептуне» первым помощником служил небезызвестный Сэмюэль Бёрджесс. В глубине своей души он, похоже, давно лелеял мечту снова стать пиратом.

Внезапно погода изменилась, начался шторм. Возникла сумятица. Пираты, вдруг осознав, что отъем у индусов ликера позволит им не только сохранить свои красноморские трофеи, но и даром заполучить спиртное, с энтузиазмом пошли на абордаж «Грэйхаунда». Бёрджесс, заметив с борта «Нептуна», что творится в бухте, почувствовал: сейчас или никогда! Он убедил команду, что лучше не совершать безумия, пытаясь вмешаться, а просто поднять белый флаг. Не встретив сопротивления, пираты наверняка всех пощадят. Команда поддалась на его увещания. В итоге пиратам Хэлси достались оба корабля со всем грузом!

Две подобных удачи моментально превратили Хэлси в легенду. Его авторитет среди пиратов невероятно вырос. Кстати, в благодарность за помощь Хэлси пожаловал Бёрджессу должность своего квартирмейстера. Пираты шумно отметили свой триумф!

А между тем дни Джона Хэлси, увы, уже были сочтены. Вскоре после блестящего захвата в порту двух кораблей Хэлси внезапно почувствовал себя дурно. У него начиналась лихорадка. Воевать пираты умели, и очень прилично, а вот врачевание явно не было их коньком. А на реальную медицинскую помощь Хэлси никак не мог рассчитывать: откуда на Мадагаскаре было взяться европейскому врачу?!

Лихорадка быстро его доконала. Он скончался в зверских мучениях. Пираты устроили своему капитану пышные похороны. Хэлси, оплакиваемый всей пиратской братией, был похоронен в завидном месте – Саду арбузов. Могилу специально обнесли частоколом, чтобы ее не разрыли дикие свиньи.

Что и говорить, 1708 год для пиратов, чьей базой стал Мадагаскар, явился годом славных триумфов: завоеванной добычи хватило, чтобы разбогатели буквально все. Но он стал также и годом горьких потерь. Особенно же чувствительной из них оказалась одна, двойная утрата: не стало Томаса Уайта и Джона Хэлси.

9. Морган, сэр Генри (Morgan, sir Henry)

Сэр Генри Морган (1635 – 25 августа 1688), пожалуй, самый известный из всех пиратов. Его популярность поистине уникальна! Он прошел все ступени своей карьеры от простого пирата до удостоенного рыцарского звания вице-губернатора Ямайки и крупнейшего плантатора. Факты, приведенные Ф. Архенгольцем в его книге о знаменитых флибустьерах, восходят к «Пиратам Америки» Эксквемелина, плававшего с Генри Морганом. Вместе с тем они лишены того чересчур пристрастного отношения Эксквемелина к своему патрону, которого он одновременно и ненавидел и которым восхищался. Именно поэтому будет целесообразно представить рассказ Ф. Архенгольца во всей исчерпывающей полноте. Вы наверняка согласитесь, что пленительная архаика изложения, подделать которую нельзя, производит при чтении еще более яркое и удивительное впечатление.

«Одним из отличнейших предводителей флибустьеров был Морган, сын богатого английского откупщика из Валлиса, человек, который дикостью характера, силой духа, обширностью и продолжительностью подвигов и, наконец, счастьем превзошел, может быть, всех флибустьеров. Он поступил в морскую службу матросом, приехал в Ямайку и вскоре пристал к вест-индским корсарам. Один из предводителей их, старинный флибустьер Мансфельд, также англичанин, полюбил молодого Моргана, и как последнему скоро удалось выказать свои необыкновенные способности замечательными подвигами, то Мансфельд наименовал его своим вице-адмиралом. В 1668 году

^{Сэр Генри Морган (иллюстрация из книги Эксквемелина «Пираты Америки»)}

Мансфельд умер. Смерть его знаменовала собой начало нового этапа в жизни Моргана. Никто из товарищей не стал спорить с ним о звании предводителя. Морган принял его по единодушному выбору товарищей и в короткое время за ум свой и отчаянную храбрость прославился как один из опаснейших начальников пиратов.

Совершив несколько удачных разбоев, Морган уговорил товарищей не тратить своих денег, а копить их для обширнейших предприятий. Многие последовали его совету, и через несколько месяцев у него явилось двенадцать кораблей и меньших судов с 700 человеками, с которыми он опустошил южные гавани Кубы и, наконец, решился напасть на город Эль-Пуэрто-дель-Принчипе.

Этот город, находящийся во внутренности острова Кубы, и сам остров, для большей ясности дальнейшего рассказа, требует короткого описания.

Остров имеет в длину 200, а в самую большую ширину 50 французских миль. Он перерезывается высокими горами, изобилующими медью, серебром и золотом. Город Эль-Пуэрто-дель-Принчипе был чрезвычайно богат, многолюден, удален от берегов и никогда еще не подвергался посещению морских разбойников.

На одном из кораблей Моргана находился пленный испанец, умевший отлично плавать. Ночью он бросился в море, счастливо выплыл на берег и уведомил губернатора о намерении флибустьеров. Немедленно были приняты меры: всех жителей призвали к обороне города. Окончив эти распоряжения, губернатор пошел навстречу Моргану с 800 солдатами. На большом лугу завязалась битва, продолжавшаяся четыре часа и кончившаяся совершенным поражением испанцев и смертью самого губернатора. Город защищался еще несколько времени, жители заперли дома и стреляли из окон, но наконец сдались, потому что флибустьеры грозили за дальнейшее сопротивление зажечь город и разорвать в куски всех жителей, не исключая жен и детей.

Морган крайне огорчился, увидев, что во время битвы жители увезли лучшее свое имущество. Много несчастных, попавшихся в плен, были подвергаемы пытке, чтобы открыть места, где скрыты сокровища, но от них не могли ничего добиться. Весьма незначительные остатки были, однако, собраны в одно место. Для большей безопасности всех испанцев обоего пола, даже грудных младенцев и невольников, заперли в церкви, причем, как обыкновенно, им не давали ничего есть, так что большая часть умерла с голоду.

^{Нападение Моргана на Эль-Пуэрто-дель-Принчипе}

Флибустьеры требовали, чтобы Морган вел их дальше. Он потребовал у пленных двойного выкупа: один за них самих, если не хотят быть отправленными все без исключения на Ямайку, второй за город, если не хотят видеть его превращенным в кучу пепла. Четырех пленных отправили в леса для собрания от скрывшихся жителей и из окрестных мест требуемой суммы. Посланные скоро возвратились и объявили, что все требования будут удовлетворены, но на это необходим двухнедельный срок. Морган было согласился, но спустя два дня привели негра с письмами к некоторым пленным от губернатора Сантьяго. В них он советовал не торопиться с выкупом, но под разными предлогами задерживать пиратов, потому что он сам спешит на помощь городу. Морган не разгласил содержания этих писем, но объявил пленным, что не может ждать долее другого дня. Уверенный в невозможности исполнения требования и опасаясь скорого нападения сильного неприятеля, он удовольствовался пятьюстами быками и коровами, которых отправил на свои суда, и взял с собой в залог шесть знатнейших жителей города.

Флибустьеры сели на суда, добыча их, кроме некоторых товаров, простиралась только до 50 000 пиастров золотом и серебром. Эти незначительные выгоды породили неудовольствие. Флибустьеры начали ссориться, и при этом случае англичанин убил француза. Тут проснулась народная ненависть. Отряд состоял весь из людей этих двух наций, все взялись за оружие. Но Морган не дал вспыхнуть междоусобию – велел заковать в цепи убийцу и торжественно обещал предать его уголовному суду на Ямайке. Хотя это и успокоило французов, но они продолжали досадовать, что получили такую незначительную добычу. К этому присоединилось и то, что они не могли сойтись с англичанами насчет новых предприятий. Некоторые французы, не медля более, захватили один корабль и уехали, впрочем, со всеми наружными знаками приязни. Морган пожелал им счастливого пути, еще раз обещал, что убийца будет наказан, и сдержал слово: приехав на Ямайку, он немедленно учинил суд, и виновный был повешен.